Тогда зачем сознанию направлять нас в музеи, в театры, филормонии, на различные художественные выстовки, ведь гораздо безопаснее сидеть в своем "укрытии" и не высовываться?
Это даёт бонус в общении с другими людьми... Поэтому, если в вас родители вбили мысль о том, что ходить в музеи - это хорошо, вы будете ходить в музеи, чтобы повысить свой статус в обществе себе подобных.
- В театр я не пойду, - неприязненно отозвался Шариков и перекрестил рот.
- Икание за столом отбивает у других аппетит, - машинально сообщил Борменталь. - Вы меня извините... Почему, собственно, вам не нравится театр?
Шариков посмотрел в пустую рюмку как в бинокль, подумал и оттопырил губы.
- Да дурака валяние... Разговаривают, разговаривают... Контрреволюция одна!
Филипп Филиппович откинулся на готическую спинку и захохотал так, что во рту у него засверкал золотой частокол. Борменталь только повертел головою.
Труды философов, имхо, представляют собой их поток сознания после сильной укурки. Там нет главного - логики. Им приплывают в голову какие-то образы, они их описывают.
- Вы бы почитали что-нибудь, - предложил он, - а то, знаете ли...
- Я уж и так читаю, читаю... - ответил Шариков и вдруг хищно и быстро налил себе полстакана водки.
- Зина! - тревожно закричал Филипп Филиппович, - убирай, детка, водку, больше уже не нужна! Что же вы читаете? - В голове у него вдруг мелькнула картина: необитаемый остров, пальма и человек в звериной шкуре, в колпаке. "Надо будет Робинзона..."
- Эту... как ее... переписку Энгельса с этим... как его - дьявола... с Каутским.
Борменталь остановил на полдороге вилку с куском белого мяса, а Филипп Филиппович расплескал вино. Шариков в это время изловчился и проглотил водку.
Филипп Филиппович локти положил на стол, вгляделся в Шарикова и спросил:
- Позвольте узнать, что вы можете сказать по поводу прочитанного.
Шариков пожал плечами.
- Да не согласен я.
- С кем? С Энгельсом или с Каутским?
- С обоими, - ответил Шариков.
- Это замечательно, клянусь богом! "Всех, кто скажет, что другая!.." А что бы вы, со своей стороны, могли предложить?
- Да что тут предлагать?.. А то пишут, пишут... конгресс, немцы какие-то... голова пухнет! Взять все да и поделить...
Но даже этот великий язык Пушкина, Толстого, Лермонтова, Лескова, Чехова, Горького не в силах помочь Леониду (гуманитарию!) выразить свои мысли по поводу его "видения" словами. Тут одно из двух: либо язык плох, либо мыслей нет...
Мне кажется, почти все тут прекрасно понимают, что значит "видеть" ("слышать", "радоваться" и т.п.). Объяснить это невозможно. Как объяснить, что такое "видеть" слепому от рождения или инопланетянину, у которого отсутствует зрение как чувство? Выражаясь языком точных наук, это одно из основных неопределимых понятий.